Стрелецкая казна - Страница 50

Я вежливо попросил разрешения взойти на судно, приблизился к обладателю трубы. Поговорив о погоде и поинтересовавшись, как прошло плаванье, попросил продать мне подзорную трубу.

Владелец ее хмыкнул, оглядел меня скептически. Видно, в его глазах я на умного не тянул.

— Ты хоть знаешь ли, парень, для чего она нужна?

— Знаю, потому и прошу.

— Редкая штуковина, венецианского стекла.

— У тебя ушкуй морской, в любом морском порту ты ее купишь, причем новую.

Мы долго торговались. Владелец сначала заломил такую цену, что я подумал — ослышался. Да за такую цену суденышко небольшое купить можно, новое, прямо с верфи.

Я сбивал цену, пока она не стала относительно реальной, и достал кошель. На правах будущего владельца взял из рук кормчего подзорную трубу, раздвинул, настроил резкость. Ну что же, увеличение не более чем шестикратное, четкость но краям — не очень. Но пузырьков в стекле нет, равно как и трещин. Я отсчитал монеты и поклонился.

Покупкой был очень доволен, показал ее дома Елене и долго покатывался со смеху, глядя, как она посмотрела в трубу, потом протянула вперед руку и попыталась ухватить близкое изображение. Удивлению ее не было предела, и, забросив все дела, она весь день разглядывала дома, крепость, людей, восторженно вскрикивая:

— Диво дивное! Отродясь не глядела в такое волшебное стекло и даже не слышала о сем.

Когда я забрал подзорную трубу, надула губки:

— Я думала — ты мне в подарок ее купил, для развлечений.

— Нет, милая, подарок тебе потом купим, на торжище. Мне эта штука для воинских дел нужна.

Елена умчалась по подружкам, спеша поделиться увиденным маленьким чудом.

Я перебрал в голове, что еще мне может понадобиться в разведке. Эх, маскировочный халат бы еще, совсем здорово было бы. А может, стоит попробовать? Ленка-то — швея.

Следующим днем мы пошли на торг. Я же обещал подарок. Лена, как и все женщины, с удовольствием перебирала товары, торговалась и шла дальше. Я же выбирал себе ткани. За основу взял кусок льняной ткани блекло-зеленоватого оттенка, докупил несколько кусков коричневой и желтой. Елене купил лобные подвески, серебряные, тонкой работы, с бирюзой. И тут же подкатился — пошить-де одежку мне надо. Объяснил, что требовалось — капюшон, карманы, сверху нашитые небольшие кусочки ткани разного цвета. Лена смотрела изумленно.

— Юра, ты же на человека в нем похож не будешь, просто пугало огородное!

— Ты сначала сшей, потом я тебе покажу.

Через несколько дней маскировочный костюм был готов. Я надел его, он пришелся впору. Оглядел себя в зеркало — неплохо, но чего-то не хватает.

Отправился на базар, купил сетку рыбачью с мелкими ячейками, проварил ее с сажей, выкрасив в черный цвет. Когда сеть высохла, прикрепил грубыми стяжками к груди, спине, ногам и капюшону.

Лена смотрела на мои труды с любопытством. Надев костюм, я сказал:

— Теперь обожди немного, выйдешь во двор и попробуй меня найти.

Выскочив в огород, я сорвал ветки и, воткнув их в сетку, землей вымазал лицо и улегся между растениями.

Вскоре вышла Елена. Внимательно осмотрела двор, зачем-то заглянула в сарай. Ничего не обнаружив, прошла в огород. Потопталась рядом со мной, даже на пальцы наступила и отошла к дому.

— Если это прятки, то ты выиграл, покажись. Я, как черт из табакерки, поднялся в четырех метрах от нее. Елена от испуга завизжала и закрыла лицо руками.

— Ну испугал-то как, прямо страхолюдина!

— Теперь поняла, для чего наряд этот странный? Ты стояла у меня на руке и то не узрела. Так и татары ничего не увидят. А я их — ррраз!

— Ой, ты что, к татарам собрался?

— Ну только самую малость — поглядеть, что наши заклятые друзья делают. Не волнуйся, это ненадолго.

Первую разведку я решил провести, как только высохнут дороги.

Этот день настал, и с наступлением сумерек я вышел из дома. С собою, кроме уже привычных ножа и сабли, взял только подзорную трубу, уложив ее в специальный карманчик с клапаном. К нему бы еще «липучку», да где ее взять: до изобретения этого маленького, но удобного приспособления еще лет пятьсот. Сделал я и еще одно усовершенствование: палевой йоге, немного выше щиколотки, закрепил кожаный ремешок, куда заправил конец ножен от сабли — теперь она не будет свисать вниз и бить по ногам. Мушкетон на первый раз решил не брать, воевать пока пи с кем не собирался, просто хотел узнать местность. С картой это было бы проще, да где ее взять? Карт даже своей земли было очень мало — все рисованные, с большими неточностями, и стоившие немало денег. А уж про карты ханства Казанского или Ногайского, равно как и Крымского, я и вовсе не слыхал. Вот и изучу на месте, потом набросаю по памяти кроки — подобие карты, хотя бы для личного пользования.

Я попрыгал — ничего не бренчало, не звякало. Елена была занята по хозяйству, и я, попрощавшись, вышел. На берегу, под присмотром Паромщиков стояла маленькая лодочка. Я отчалил от берега и повернул вниз по течению. По реке хорошо ориентироваться — видна великолепно даже в темноте, с пути не собьешься, не заблудишься, и возвращаться домой удобно, — как торная тропа. Неожиданно в голову пришло: а ведь сегодня Вознесение Господне, начало мая. Очень символично! Где-то через час-полтора гребли я повернул вправо, пристав к берегу Здесь уже земли черемисов, марийцев луговых и мордвы. Верные вассалы татарские. Именно через их земли идут татары на Русь, здесь они собирают свою Орду. По зову хана из всех улусов стекаются сюда степняки — весело, в предчувствии похода на соседа, предвкушая кровь, деньги, рабов. Для нищего пастуха и пара пленных — удача. Те из разбойников, что вернутся с Руси целыми, бахвалятся на пирах, как рубили русских, да трофеями из зажиточных русских земель. Вот и слушают их, разинув рты, мальчишки, мечтающие сесть на коня и лететь в атаку на неверных. Жаль только, что ничего не могут поведать о своей участи те из татар, что сложили головы на нашей земле, чьи трупы были растерзаны диким зверьем.